Об истории кожзавода им. Юргенса

Зацепка для отсчета века

На рубеже XIX и XX веков село Богородское Горбатовского уезда  Нижегородской  губернии  представляло собой крупный центр кожевенного, рукавичного и шорного производства. В.И.Ленин в своей работе «Развитие капитализма в России»  назвал Богородское мещанским  селом, подчеркнув его экономическое своеобразие.

«Богородское, — пишет В.И.Ленин, — с его восьми­тысячным населением представляет громадный кожевенный завод с непрерывающейся деятельностью, точнее это «органическая» мануфактура, подчиненная небольшому числу крупных капиталистов, которые закупают сырье, выделывают кожи, производят из них разнообразные изделия, на­нимая для производства несколько тысяч совершенно неиму­щих рабочих и главенствуя над мелкими заведениями».

(ПСС, т. 3, стр. 402—403).

Раскрутка возле Крутой горы

В начале прошлого века (примерно 1900—1902 гг.) один из крупных богородских кустарей Иван Васильевич Хохлов, чье производство вело отсчет с 1876 года, покупа­ет участок земли возле Крутой горы - по улице Алек­сандровской (ныне улица Ленина). Там он возводит двухэтажное здание с расчетом оборудовать новый завод, получает на это разрешение. Силами своей семьи и наемных рабочих Хохлову удается наладить выпуск черной и сандальной (цветной) юфти, а в дальнейшем организовать самое крупное в России производство хромовых кож, отличавшихся исключительно высоким качеством. 

Как было дело, можно узнать из справки областного государственного архива (№ 32 от 5 февраля 1982 года):

«В архивном фонде Нижегородского губернского правле­ния имеется дело с перепиской Ивана Васильевича Хохлова, крестьянина с. Богородское Горбатовского уезда, о прошении переоборудовать двухэтажное здание, выстроенное в августе 1901 года, под кожевенный завод, увеличив его пристроем.

Про­шение направлено в строительное отделение Нижегородско­го губернского правления 12 февраля 1902 года. Со стороны Горбатовской  уездной  земской  управы,  Горбатовского зем­ского  врача,  Горбатовского  полицейского  управления  и Строительного отдела  Нижегородского губернского правле­ния  возражений  к  переоборудованию здания под кожевен­ный завод не имеется. Окончательная подписка и разреши­тельный билет на строительство завода выданы 30 июля 1902 года».

Определились с годом 20 лет назад

Следует отметить, что И.В.Хохлов подошел к делу очень ответственно и прозорливо. Ему хотелось шире использовать опыт западных стран. Он направляет сына Исаака в Германию для изучения современной, передовой в то время, технологии кожевенного производства. Во время учебы в немецком кожевенном училище в городе Фрейнберге и кожевенном институте в городе Вене в  1904—1905 годах И.И.Хохловым был подготовлен проект кожзавода с постройкой каменного двухэтажного корпуса.

В областном архиве отсутствовало документальное подтверждение точной даты основания завода. Но тогда почему же двадцать лет назад все решили, что годом его ввода в строй является 1907-й?

Заводчане и сами архивисты исходили из того, что строительство началось по приезде И.И.Хохлова из-за границы (в 1905 году), тем более что велось по разработанному им во время учебы проекту.

За год не возвести дом, а не то что завод. А поскольку в те времена строительные работы велись только в летнее время, вероятнее всего, они растянулись на три сезона. Значит, начало выпуска кож – осень 1907 года.

Этот срок Исаак Иванович, сын основателя завода, подтвердил в переписке с В.Н.Девниным (Владимир Николаевич поступил на предприятие в 1923 году, когда директором был И.А.Балуев, а техническим директором, или по-нашему главным инженером, - И.И.Хохлов).

То, что тогда предприятие уже начало выпуск продукции, подтверждается и в одном статистическом отчете - в справке за 1907 год о кожевенных производствах, использующих машинную тепловую энергию (в приводимом перечне там значится и завод Хохлова – на нем числилась действующей одна паровая машина).

Завод с самого начала был ориентирован на крупное производство. Согласно описи домов села Богородского от 1911 года для сбора налогов (ее приводит краевед Н.А.Пчелин в книге «Село Богородское и его обитатели»), И.В.Хохлов владел богатым по тем временам имуществом: его дом (ныне здание заводоуп­равления) был оценен в 1500 рублей, завод – в 3000 рублей, плюс каретник, конюшник, караульное помещение и многие другие объекты.

Поверим хозяину

Генеральный директор ОАО им. Юргенса В.В.Константинов не оставлял попыток найти фактические подтверждения точной даты основания завода, делал запросы в ГУ ЦАНО (госучреждение Центральный архив Нижегородской области). Там были еще раз изучены архивные фонды и получены дополнительные сведения о предприятии-юбиляре.

Вот что сообщается в предоставленной архивной справке:

«В документах архивного фонда Горбатовского уездного раскладочного присутствия, в журнале заседания раскладочной комиссии от 19 августа 1908 года рассматривалось прошение владельца кожевенного завода в с. Богородском Ивана Васильевича Хохлова об освобождении его от обложения налогом в связи с тем, что его старый завод перешел к брату В.В.Хохлову, а на новом выделка кожевенных товаров началась 1 октября 1907 года. Прошение было удовлетворено - завод "освобождается от обложения, как вновь возникшее предприятие».

В сообщениях владельцев торгово-промышленных предприятий по Горбатовскому уезду об оборотах и полученных прибылях за 1911 год, значится кожевенное заведение И.В.Хохлова в с. Богородском.

В документах архивного фонда Старшего фабричного инспектора Нижегородской губернии, в списке промышленных заведений губернии, подчиненных надзору фабричной инспекции, на 1916 год значится кожевенный завод И.В.Хохлова в с. Богородском.

В документах архивного фонда Нижегородского губернского статистического бюро, в бланках Всероссийской промышленной переписи 1918 года, в отчетных бланках сектора промышленности за 1921-1922 гг. значится паровой кожевенный завод И.В.Хохлова с сыновьями – кожзавод № 7 (бывший И.В.Хохлова), расположенный в с. Богородском на ул. Александровской (ул. Ленина), 109. Дата основания завода в бланках не указана.

В документах архивного фонда Статистического отдела Павловского уездного исполкома, в списке функционирующих кожевенных заводов Богородского кустового управления на 1921 год, значится завод № 7 (бывший И.В. Хохлова) - с. Богородское, ул. Александровская».

И хотя работники архива подчеркивают, что в документах вышеназванных фондов, а также в фондах Нижегородского губернского правления, Канцелярии нижегородского губернатора и Нижегородской казенной палаты других сведений об организации кожевенного завода И.В.Хохлова в с. Богородском не обнаружено, указанную самим его владельцем дату начала выпуска кожтоваров (1 октября 1907 года) можно считать отправной точкой в истории этого предприятия.

Генеральный директор ОАО им. Юргенса В.В.Константинов считает, что в отсутствии официального подтверждения точной даты пуска завода надо считать таковой ту, что назвал сам И.В.Хохлов, а именно 1 октября 1907 года.

И стали первыми в России

(Из воспоминаний сына бывшего владельца завода И.В.Хохлова – Исаака Ивановича Хохлова)

Проектировали по-научному

Наш новый дом, в котором я поселился по приезде из-за границы, где учился в немецком кожевенном училище в г.Фрейберге и затем в кожевенном институте в Вене в 1904-1905 гг., был построен на участке у Крутой горы. Рядом я предложил возвести новый завод. Проект был подготовлен мной во время учебы. Сразу по приезде домой началось возведение каменного двухэтажного корпуса.

Завод был спроектирован для производства черной юфти, цветных краснодубных кож (для сандалий и чувяк), стелечных и полувальных кож. И предусматривалась  возможность для производства хромовых кож (на первое время - небольшими производственными партиями).

Центральное отопление и сушилку для кож спроектировал и построил опытный инженер-технолог Нижегородского земства Д.Ю.Бехли (согласно заключенному с ним договору). По совету Бехли был выбран оптимальный для того времени вариант теплосилового хозяйства завода - установили паровой котел низкого давления (0,5 атм.),  к тому же не требующий допуска и надзора со стороны технической инспекции.

Для приведения в действие машин и подвесной аппаратуры установили нефтяной двигатель внутреннего сгорания системы Бронсби мощностью в 25 лошадиных сил. Нефтяной двигатель давал большое количество горячей воды. При этом она полностью использовалась в производстве - для обеззоливания и мягчения голья и для промывки краснодубных кож перед цветным крашением.

Новизна в оборудовании завода (по сравнению с кустарными предприятиями) заключалась в установке в отмочно-зольном цехе мездрильной машины и двух баркасов для обеззоливания и мягчения голья.

В дубильно-красильном цехе установили большой дубильный барабан и два промывных барабана, пригодных также и для дубления, крашения и жирования хромовых кож. Был и маленький барабан, где проводили технологические опыты. Также смонтировали вертикальную разводную машину для отжима и разглаживания кож перед сушкой, а еще устройство для цветного крашения краснодубных кож обливным способом.

В отдельном помещении рядом с дубильным цехом были установлены чаны-экстракторы. В них выщелачивалась размолотая ивовая кора и приготовлялись дубильные соки. Для самого процесса имелись 12 подпольных чанов, а додубливание производилось в барабане. В дубильном цехе также была установлена строгальная машина для строжки хромовых кож.

В отделочном цехе разместили лощильную, шпренировальную (для порезки мереи на цветных кожах) машины, распиловочную  "Унион". На последней распиливались кожи, идущие на цветное крашение и предназначенные для сандалий и чувяк.  На прокатной машине разглаживались и уплотнялись полувальные и стелечные кожи.

В сушилке, построенной по проекту Д.Ю.Бехли, я добавил аппарат "Оркан", знакомый мне по установкам на зарубежных заводах. Этот аппарат образует ветер,  продувающий ряды развешенных кож, что намного ускоряло процесс сушки.

Да не всякая пригодна

Для снабжения завода водой внутри завода пробурили артезианский колодец глубиной 25 метров. Но вода оказалась очень жесткой.

Нас спас вырытый невдалеке неглубокий колодец. Кроме того, на завод сделали протоку из водоема, что рядом с Крутой горой. Мягкая прудовая вода была использована для экстрагирования ивовой коры, мягчения голья и жирования хромовых кож.

Благодаря пережитым неприятностям я узнал о большом значении свойств воды в кожевенном производстве. Причем об этом ни в одном из руководств по кожевенному производству, ни в лекциях, которые читались в кожевенных школах (у нас и за рубежом) прежде ничего не объяснялось. Позднее я сам постарался восполнить этот пробел в научной литературе - в своих книгах и журнальной статье, написанных уже в советское время, где впервые подробно осветил этот вопрос.

«Скоро вылетят в трубу…»

На постройку завода и оснащение его оборудованием нами было затрачено много денег. Другие предприниматели-кожевники начали было посмеиваться:  "У Хохлова ученый сынок ухлопал весь родительский капитал на постройку завода, скоро они вылетят в трубу».

Но дело обернулось по-другому. Благодаря примененному нами ускоренному способу выработки кожтовара, вложенные средства быстро оборачивались. В это время на кожевенном рынке образовался большой спрос на стелечные кожи. Для их выработки вместо традиционного богородского способа с четырьмя засыпками и длительной пролежкой кож мы давали только первую «краткодневную» засыпку, а окончательное дубление проводили в чанах на весу и в дубильном барабане. Такой метод ускорял процесс дубления на 45 дней.

Самой большой удачей в начале была организация выпуска цветных кож для пошива сандалий и чувяк, благодаря которой наше предприятие быстро вышло из финансовых затруднений.

Во всех городах по Волге от Н.Новгорода до Астрахани в то время обосновались артвинские армяне,  занимавшиеся пошивом чувяк. Их охотно покупали простые люди. А вот цветную кожу для чувяк никто из русских кожевников не вырабатывал. Она поступала в небольшом количестве только из Варшавы и имела название «цветные букеты».

Мне удалось быстро наладить выпуск «цветных букетов» отличного качества. Вот когда особенно пригодились мои экспериментальные опыты в Венском институте. Тогда при пробной выработке цветного сафьяна из козьих шкурок,  присланных отцом, я с помощью одних анилиновых красителей получил на лице краснодубной кожи такую ровную окраску, какую сейчас обеспечивают только покрывным крашением.

Товар для сандалий и чувяк должен быть тонким. Поэтому кожи в сухом виде до крашения подвергались распиливанию на двоильной машине "Унион".  Но при этой операции получалось много спилка. Мы нашли и ему применение. Из спилка были организованы раскрой и отделка подкладочного материала на голенища сапог. Это была новая продукция для богородской кожевенной промышленности, приносившая нам доход.

Что касается высших сортов хромовых кож, то их выпуск осложнялся отсутствием рынка сбыта – им тогда завладели немецкие производители. В то время между Россией и Германией был заключен невыгодный для отечественных кожевенных заводов торговый договор, и хромовые кожи ввозились к нам в страну с ничтожной таможней пошлиной. К тому же немцы раньше нас начали выпускать кожи хромового дубления и достигли в этом деле больших успехов, особенно в отделочных технологиях, применяли некоторые неизвестные нам в то время тонкие операции. Например, добивались значительного эффекта благодаря утюжке кож нагретой гладкой зеркальной плитой на специальной машине «Альтер» или гидропрессе. Машинная утюжка придавала кожам нарядный гладкий вид, нежность лицевого слоя на ощупь и высокий блеск.

О применении этой операции я узнал, побывав в Германии незадолго до начала первой мировой войны. Заказал машину «Альтер», но из-за войны ее не получил.

И все же в кризисные 1908-1910 гг. некоторые наши цветные кожи и хромовые кожи из выростка и опойка, производство которых мы наладили, оказались широко востребованными, так как обходились дешевле  по сравнению с импортными кожами.

В итоге мы разденьжились, начали богатеть вопреки предсказаниям, что «cкорo вылетим в трубу».

Зачем приезжал Кржижановский?

В 1907 или 1908 году (точно не помню) ко мне на завод пришел Г.М.Кржижановский. Он расспрашивал о вновь организованном производстве. Особенно интересовался хромовым дублением, быстротой его процесса. Видя мою пытливость, давал хорошие технические советы.

Только после революции я узнал, что он был учеником и соратником В.И.Ленина, а позднее занимался электрификацией советской России.

Насколько я понимаю, Г.М.Кржижановский тогда на заводе интересовался тем, как начинается переход на рельсы механизированного капиталистического кожевенного производства в селе Богородском, о котором В.И.Ленин написал в своем труде «Развитие капитализма в России».

Это успех – делаем больше всех!

С началом первой мировой войны возникла необходимость расширить производство, чтобы больше кожтовара поставлять на раскрой армейских сапог и другие виды армейского снаряжения. А поскольку прекратился импорт кожевенных товаров, возник большой спрос на выделанные кожи хромового дубления для пошива мужской и женской обуви.

В срочном порядке на заводе были установлены еще четыре барабана к имеющимся трем для дубления, крашения и жирования хромовых опойков. Их выпуск был доведен до тысячи штук в день. Работу организовали в две смены. 

Таким образом, во время воины на нашем заводе образовалось самое крупное для того времени в России производство хромовых кож, причем наилучшего качества.

Благодаря примененному так называемому сухому способу хромового дубления, готовые кожи отличались приятной полнотой и мягкостью на ощупь,  упругой устойчивостью и гладким нежным лицом. Один из московских оптовых торговцев так прямо и сказал:  "За хорошую выделку вам следует дать золотую медаль".

Достали муку для рабочих

Двух лет оказалось достаточно, чтобы надломились силы царской России. Нарастало рабочее движение, и создалась революционная ситуация. То же самое наблюдалось и в Богородском. Здесь, как и по всей стране, начался голод. Ощущался большой недостаток хлеба.

Надо было как-то решать проблему. Для обеспечения рабочих нашего завода мы договорились о покупке двух тысяч пудов белой пшеничной муки из села Быковские хутора Астраханской губернии. Там жила семья тестя моего старшего брата, занимавшаяся выращиванием пшеницы.

По нашей просьбе, астраханцы смололи и отправили муку в мешках в наш адрес пароходом до Нижнего. Там мука была перегружена на баржу и доставлена в Дуденевский затон на Оке. Как только муку привезли на склад, мы одну тысячу пудов  раздали всем рабочим нашего завода - большинство из них получили по пятипудовому мешку в счет зарплаты (по себестоимости).

Поступление на завод муки вызвало в Богородском сильные волнения голодающих людей. В адрес местных властей сыпались упреки: «Хохловы достали муку для своих работников, а вы ничего не предпринимаете, чтобы улучшить снабжение хлебом».

На другой день посла раздачи муки к нам пришли волостной старшина и представитель Общества потребителей и настаивали, чтобы мы передали им всю оставшуюся муку. Поскольку в Богородском сложилось такое кризисное положение,  мы согласились помочь землякам

Читал «Искру» еще студентом

Для меня Великая Октябрьская социалистическая революция не была неожиданной. Учась в Фрейберге, я посещал библиотеку, основанную русскими студентами местной Горной академии (в ней тогда учились около 200 россиян). Один из студентов давал мне почитать газету «Искра». Многое из прочитанного осело в моей памяти.

Вспоминаю  интересный разговор,  происшедший у меня с бывшим рабочим Иваном Алексеевичем Балуевым (как известно, в 1918 году И.А.Балуев стал первым директором завода имени Юргенса – Ред.). Он до революции трудился в отделочном цехе нашего завода, а в 1924 году, когда произошел тот разговор, состоял членом партии и работал на ответственном посту. Так вот Иван Алексеевич мне сказал: «Однажды мы, рабочие отделочного цеха, устроили перекур. Ты тоже вышел, закурил папиросу. Хорошо помним твои слова:  «Вот что ребята,  придет время, когда вот эти стены будут принадлежать не моему отцу Ивану Васильевичу Хохлову, а самим рабочим». 

Я еще переспросил Балуева, так ли все было? А теперь понимаю: вероятно, сказал тогда все это потому, что про неизбежную революцию читал в «Искре» в Германии.

А котел – с парохода

К началу Великой Октябрьской социалистической революции выпуск краснодубных кож на нашем заводе был прекращен, мы полностью перешли на производство хромовых кож. Потребность в паре и горячей воде увеличилась в значительной степени, а имевшийся паровой котел низкого давления уже не мог обеспечить производство. Необходимо было установить более мощный - высокого давления. Hо где такой взять?

Задавшись целью любым способом достать котел, я познакомился с одним влиятельным членом управления Волжско-Окского пароходства и уговорил его разрешить снять для нашего завода, которому иначе угрожает полная остановка,  паровой котел с одного старого буксирного парохода, стоявшего на приколе в Дуденевском затоне.

Работа завода в летние месяцы 1918 года происходила нормально. Сырья было больше чем достаточно. Перебоев в снабжении топливом не было. Завод работал по-прежнему на капиталистической основе, но под контролем завкома.

Национализировали, но не прогнали

К концу 1918 года наш завод был национализирован и назван именем А.Ю.Юргенса.

Меня утвердили в должности технического руководителя предприятия (для Богородска это не единичный случай, когда для работы на крупных ко­жевенных заводах при­влекали детей бывших хозяев этих заводов - ведь они были крупными специалиста­ми по выработке хрома и жестких кож. Так, на заводе им. Рыкова техническим руководителем был А.И.Равкинд, который до революции помо­гал большевикам, хранил подпольную литературу в сво­ем кабинете, участвовал в сходках, маевках и легко принял революцию, на заводе им. Венецкого - А.Ф.Желтов, на заводе им. Калинина - С.М.Шуваев, впоследствии преподаватель кожтехникума – Ред.).

В стране началась гражданская война против внутренних и внешних врагов советской власти. Несмотря на все трудности того времени, наш завод работал неплохо, лучше, чем другие предприятия Богородска, производительность была высокой, качество готовой продукции - хорошее (в цифрах не помню).

Вскоре после того, как меня назначили техническим руководителем завода им. Юргенса, Богородский райком ВКП/б/ поручил мне в рабочем клубе прочесть лекцию на тему "Кожевенное производство в прошлом и в настоящее время».  В конце своего выступления я пустил по рядам слушателей для обозрения имевшиеся у меня два куска кожи превосходного качества: хромовый опоек и тонко расстроганную козловую кожу,  отделанную золотистой фольгою, и сказал: «Вот такой товар мы будем выпускать в недалеком будущем, когда преодолеем послевоенную разруху и восстановим свое хозяйство».

На заводе им. Юргенса я работал до конца 1923 года. Потом меня перевели на  подчиненный Главному управлению кожевенной и обувной промышленности завод (ГУКОП) - на должность главного инженера. Этот завод впоследствии был назван именем Чкалова.

Движение без падения

В годы гражданской войны и интервенции, когда южные районы страны, Сибирь, Прибалтика были от­резаны контрреволюцией, снабжение населения и Красной Армии осуществлялось за счет промышленности централь­ных районов. В связи с этим нагрузка на немногие устоявшие от кардинальных революционных потрясений предприятия возросла. Кожзавод имени Юргенса тоже продолжил движение без падения и в отличие от многих предприятий того времени не только не был затро­нут разрухой, но даже увеличил выпуск продукции – за счет механизации ряда производственных процессов.

В 1921-1922 го­дах на заводе был уже немалый по тому вре­мени  парк технологического оборудования, где насчитывалось два баркаса, девять бара­банов, одна мездрильная машина. Введение в строй мездрильной машины значительно облегчило труд кожев­ников: до этого мезд­рение шкур проводилось только вручную. В дубильном цехе в первые послереволю­ционные годы было пять строгальных ма­шин и две тянульные. Обновилось оборудование отделочного цеха. По данным сборника «Синдицированная кожевенная промышленность» за 1922-1923 гг., завод имени Юргенса  в 1921 — 1922 годах имел котел паровой с поверхностью нагрева 111,5 кв. м (тот, что был снят с парохода), четыре электромотора общей мощностью 82 HP. В коллективе было 132 рабочих, 8 служащих.

За 1922—1923 годы выпущено кож из сырья конины - 1942 штуки, из сырья козлины - 190932 штуки, из сырья овчины - 2496 штук. В опоечных еди­ницах это составило 226,9 тысячи.

В 1923 году село Богородское преобразуется в город Богородск. По данным горсовета, в 1923 году имелось 232 завода и мастерских, принадлежащих государству. Завод имени Юргенса был одним из крупнейших.

В 1924 году образовался Нижегородско-Богородский кожевенный трест, в который входила группа богородских заводов, в том числе и завод имени А.Ю.Юргенса. Первым директором этой группы кожзаводов был М.А.ХЕНКЕЛЬ, по­сле него - МАТОВ.

И стоила дороже английской кожи

В ГОДЫ ПЕРВЫХ ДВУХ ПЯТИЛЕТОК РАЗВИТИЯ НАРОДНОГО ХОЗЯЙСТВА СССР (1928—1932 гг. и 1933 -1937 гг.) завод имени Юргенса осваи­вал переработку самых разнообразных видов кожсырья: ов­чину - на одежные, шлемные, обувные и галантерейные кожтовары; выросток, опоек, полукожник, козлину и конские переда - на обувные и подкладочные кожтовары. И в основном специализировался на выработке одежного и шлемного шеврета.

Выпуск по годам ко­лебался от 40 до 54 млн. кв. дм кожтоваров различных видов и назначений. При этом коллективом велись работы по реконструкции и строительству цехов и участков с улучшенными условиями труда.

Исключительно важными предпосылками для будущего развития кожевенной промышленности явилось проведение в 1928 году от реки Оки в город Богородск водопровода, ко­торый позволил обеспечить производство водой. В это же время состоялось присоединение Богородского района к пущенной Балахнинской электростанции, предприятия получили дополнительную и дешевую электроэнергию.

Коллектив неустанно работал над улучшением качества выпускаемой продукции и достиг  значительных успе­хов.

Продукция завода (одежный шеврет) экспортировалась в то время в Великобританию и некоторые страны Востока, прода­валась на заграничных рынках дороже, нежели английская кожа!

За две пятилетки завод, можно сказать, вырос заново. Выстроили и обо­рудовали дубильно-красильный цех, расширили сушильно-рамочный и отделочный цеха, начали строительство отмочно-зольного цеха. Появились раздевалки для рабочих с индивидуаль­ными шкафчиками, а для помывки - душевые установки. На заводе открыли медпункт для оказания первой и неотложной помощи, оборудовали столовую.